Мамаши и Достоевский

[kadzuo]

В Москве возник горячий спор на тему изображения на открывающейся в мае станции метро "Достоевская". Изображение (пока) выглядит так:



На эту тему появилась замечательная статья журналиста Андрея Архангельского "Мамаши и Достоевский", опубликованная в газете "Взгляд":

"Художник способен спорить с властью, бизнесом, военной машиной; но он оказывается бессилен в борьбе с тезисом «Я – мать, мне лучше знать». История с оформлением московской станции метро «Достоевская» выявила самого опасного врага современного искусства.
Новую столичную станцию метро «Достоевская» оформил художник Иван Николаев: Раскольников, замахнувшийся топором на Лизавету, Кириллов («Бесы») с пистолетом у виска, младший Верховенский, целящийся в Шатова… Плоскостное, локальное изображение фигур, продиктованное «природой материала» – флорентийской мозаикой, неожиданно точно обобщает Достоевского: жалкие и смешные человечки вооружаются пистолетами и идеями, чтобы внушить себе и другим, что они не так жалки и смешны. Художественная манера, напоминающая Пиросмани, одновременно выглядит и как дань современности (язык комикса), и как пародия на современное упрощение искусства. Работа имеет самостоятельную ценность: художник не побоялся стать соавтором Достоевского, а не придыхателем и прилежным копиистом, как сегодня принято.
Когда фрагменты оформления станции (ее планируют открыть в конце мая) были опубликованы в Интернете, общее мнение свелось к тому, что это «мрачно» и «суицидально». И что без сцен насилия (убийства и самоубийства), «без этого натурализма» можно было бы обойтись.
Это общее мнение было доведено до начальника Московского метрополитена Дмитрия Гаева: как утверждают «Известия», «посетив строительство станции, он поднял вопрос о необходимости демонтажа мозаик». На вопрос журналиста: «А если вас попросят поправить панно?» – художник Николаев ответил: «Это все равно что попросить Репина пририсовать улыбки на картине «Иван Грозный убивает своего сына».
Представим, однако, как можно было бы оформить станцию «Достоевская» в традиционно оптимистическом духе.
1) Ф. М. Достоевский сидит в окружении крестьянских детей и научает их читать по подарочному изданию «Бесов».

2) Писательницы Т. Устинова и Д. Донцова во время субботника очищают памятник Достоевскому от грязи, а благодарные народы России несут к подножию букеты цветов.

3) Ф. М. Достоевский, преклонив колени, молится в храме (вариант: Достоевский и Толстой, обнявшись, смотрят вслед уходящему поезду). И т. д., и т. п. Согласен, эти варианты нехитры, но зато целиком позитивны и высокодуховны – и прекрасно впишутся в общую стилистку оформления московского метро.


Осенью прошлого года, когда господина Гаева ругали в блогах за восстановление на станции «Курская» цитаты «Нас вырастил Сталин», – тут г-н Гаев был сама принципиальность: он заявил, что так и останется, потому что нужно быть верным исторической правде. Между тем художник Николаев руководствовался тем же принципом верности исторической правде. Он хотел показать, что:

– Достоевский – это не сериал по телевизору;
– не благообразный портрет в школьном учебнике;
– и не часть патриотического проекта «Россия, звонят колокола», –

– а актуальный, злободневный, «наш», как никакой другой, писатель.

Это напоминание о том, что герои Достоевского не в книжках, а среди нас, вот по этому полу ходят. Что Достоевский, как заметил однажды литературовед Дмитрий Бак, был бы сегодня Ларсом фон Триером; что его романы созданы не для успокоения и усыпления; что они – не ответы, а вопросы; что Достоевский – это постоянное растравливание душевных ран, балансирование между святостью и низостью, которые неразделимы в каждом из нас.


В этом смысле «мрачное» оформление станции более соответствует духу и букве Достоевского, чем вся вместе взятая казенная пропаганда «классики».


Говоря просто, Достоевский добивался того, чтобы человек никогда не был спокоен и уверен в отношении себя. Эта позиция, однако, сегодня еще более непривычна для общества, чем 150 лет назад.


Главным врагом художника долгое время считалось государство: оно запрещало и осуждало его, лишь для вида прикрываясь мнением народа. Принято считать, что народ на самом деле равнодушен или, по крайней мере, не столь агрессивен по отношению к художнику, как это пытались внушить. Сегодня выяснилось, что именно народное мнение – главная угроза свободе и серьезности творчества. Вступило в зрелую жизнь поколение, которое в детстве оберегали от «негатива», а значит, и от сострадания, сочувствия, сопереживания. Им внушали, что мир нужен, перефразируя известно кого, чтоб им чай всегда пить, и они властно требуют от искусства соответствия этой жизненной концепции духовных чайников.


Но самый сильный аргумент в блогах по поводу оформления «Достоевской» – это забота о детях: «Представляю, как оформление воспримут наши дети».


Все глубокое, серьезное, нетривиальное в искусстве – все, что способно подвигнуть человека на размышление, – сегодня может быть перекрыто вот этим «материнским» аргументом о безопасности: «Моему ребенку будет страшно, непонятно, неуютно, поэтому немедленно уберите». Можно спорить с властью, бизнесом, с чертом, но труднее всего, как оказалось, бороться с тезисом «Я – мать, мне лучше знать».


Парадокс в том, что, желая уберечь ребенка от психологической травмы (которую, о да, способно нанести искусство), его предпочитают ограждать от художественных потрясений вообще, вместо искусства подсовывая ему сладенький суррогат. Любое произведение тут оценивается с точки зрения удобства и комфорта – морального, эмоционального, психологического.
Когда пишут в блогах, что детям будет по такой станции «ходить не очень-то весело», возникает вопрос: а почему им ДОЛЖНО быть весело? Почему именно это абстрактное «веселье» является нормой? И какое веселье? Веселье незнания жизни? Так ее, жизнь, все равно придется узнать.


«Гернику» Пикассо детям тоже нельзя показывать? А про Освенцим детям тоже не рассказывать? Не думаю, что это будет очень-то весело, но ведь придется: и именно искусство, заметим, способно познакомить с трагической стороной жизни в наиболее мягкой и лояльной форме.


Но как не заметить напоследок, насколько материнский инстинкт и капитализм совпадают в пункте заботы о детях! Мать не хочет, чтобы ребенок переживал, тревожился, мучился вопросами без ответов, – и капитализм хочет, чтобы человек оставался как можно дольше ребенком – и в этическом смысле, и в интеллектуальном. Потому что между бесчувствием и количеством покупок есть известное соотношение. Отключаешь чувства и мозг – начинаешь покупать больше, чтобы заполнить образовавшуюся пустоту. Как только задумаешься – покупаешь меньше.


В этом смысле оформление станции «Достоевская», конечно, наносит вред, но не психике ребенка, а идее безудержного потребления. Выйдешь из такого метро, задумаешься – да и перестанешь покупать. Ай-ай, какая досада."

От себя добавлю, что подписываюсь под каждым словом этого человека: ханжей и невежд в обществе стало слишком много, и на месте этих людей я бы сначала научился не сплевывать шелуху от семечек под ноги, прежде чем лезть в этот "калашный ряд" со своими "советами", "мыслями" и "доводами"...

[Nadya-129]

Не вижу здесь ничего "страшного, влияющего на психику людей и т.п.", поэтому проголосовала - "Оставить как есть".

[protect]

ИМХО, здесь нет ничего калечащего психику, в отличие от некоторых телепрограмм, идущих в дневном эфире по центральному телевидению. Уж пищи для размышлений точно побольше будет.

[Ветка]

Достоевского люблю. Панно(?) не понравилось. Я мамаша или ханжа?

[kadzuo]

Сообщение от Ветка

Достоевского люблю. Панно(?) не понравилось. Я мамаша или ханжа?

Вы себе представить не можете, сколько народа плевалось глядя на картины Филонова и Малевича (ныне они выставлены втч в Русском Музее), какие записки приходили Маяковскому после его выступлений ("Вас забудут, Маяковский!"), и кем считали Энштейна (тут вообще комментарии излишни).
Это к тому, что ценность некоторых вещей находится вне плоскости вкусовых пристрастий кого бы то ни было.
Сводить все к "мне понравилось - мне не понравилось" - это как раз то, о чем 2 последних абзаца статьи: Вы не туфли в магазине выбираете.

[Ветка]

Знаете, kadzuo, статья, что Вы привели, конечно, очень обстоятельно мне объяснила, почему я должна высоко оценить эту работу. Всё-всё разжёвано и на пальцах показано. Я не искусствовед, конечно, не коллекционер, не работаю при аукционе, не особенно понимаю "Квадрат" Малевича, но почему-то есть вещи, которые меня цепляют, заставляют остановиться, а есть те, которые проходят "мимо глаз". Конечно, можно свысока бросить "Не разбираетесь, так и не судите, не туфли, чай, в магазине...", но объясните мне, пожалуйста, почему в искусстве надо "разбираться"? Почему нельзя опираться на свои ощущения, впечатления? Художественное образование есть далеко не у всех. (Кстати, было бы интересно, если бы было наоборот.) Это означает, что иметь собственное мнение недозволительно? Или надо просто довериться тем, кто понимает

что ценность некоторых вещей находится вне плоскости вкусовых пристрастий кого бы то ни было.

?

[kadzuo]

Сообщение от Ветка

Знаете, kadzuo, статья, что Вы привели, конечно, очень обстоятельно мне объяснила, почему я должна высоко оценить эту работу. Всё-всё разжёвано и на пальцах показано. Я не искусствовед, конечно, не коллекционер, не работаю при аукционе, не особенно понимаю "Квадрат" Малевича, но почему-то есть вещи, которые меня цепляют, заставляют остановиться, а есть те, которые проходят "мимо глаз". Конечно, можно свысока бросить "Не разбираетесь, так и не судите, не туфли, чай, в магазине...", но объясните мне, пожалуйста, почему в искусстве надо "разбираться"? Почему нельзя опираться на свои ощущения, впечатления? Художественное образование есть далеко не у всех. (Кстати, было бы интересно, если бы было наоборот.) Это означает, что иметь собственное мнение недозволительно? Или надо просто довериться тем, кто понимает ?

Можно все. Ваше мнение - для вашего собственного употребления. Вам не нравится, ну и пожалуйста.
Многие не любят кинзу - ее надо перестать выращивать?
Речь о том, чтобы научиться рассуждать отвлеченно. Допустим, я не люблю мозаичные панно. При этом станция "Маяковская", где эти самые панно использованы в оформлении сводов - есть ярчайший образец стиля хай-тек и памятник архитектуры. Рассуждая Вашими категориями, я приду и скажу: "Да ну, нафиг, ерунда это - там мозаика, мне не нравится, переделать все!". Допустим, мне подпоют еще столько-то тысяч человек. Перестанет от этого Маяковская быть образцом хай-тека? - нет! Перестанет быть памятником архитектуры? - тоже нет. Будут ли ее из-за этого переделывать? - не смешите.
В случае с "Достоевской", как раз собралась толпа, которой просто "не нравится дядя с топором". Не то, как он сделан, а именно то, что он замахивается топором на женщину (хотя в оригинальном произведении все именно так и есть). Им плевать на ценность, достоверность, исполнение, затраты, художественную составляющую, наконец и т.д. Их "чиста картинка не цепляет": причем, проецирование собственного "не цепляет" происходит на всех остальных (выражаясь в лозунгах: "запретить! сломать! переделать!"). И именно в этом (выделенном жирным шрифтом) - основной кошмар ситуации.

"ценность некоторых вещей находится вне плоскости вкусовых пристрастий кого бы то ни было"
Да, именно так: ценность книги - в ее смысле, а не в том сколько народу ее прочитало.

[Ветка]

Боюсь, kadzuo, Вы не совсем поняли мою мысль, а я Вашу. Да это и не важно по большому счёту. Вы создали эту тему, чтобы выказать свою позицию, не так ли? Я пока единственная, кто с ней открыто не сгласилась (-лся). Я не беру на себя смелость судить о художественных достоинствах панно в метро. Будь то Маяковская или Достоевская. Но никто не сможет отнять у меня право иметь своё мнение. Как, впрочем, и у Вас.

И ценность книги я тоже определяю по тому, понравилась ли мне она, а не сколько народу её прочитало.

[Si-Da]

Проголосовала, чтобы оставить. Достоевского полюбила еще с 8 класса, с "Преступление и наказание" - единственное произведение, наверно, которое в школьной программе, было мной прочитано со смыслом... Позже, уже став взрослым человеком, перечитывала это произведение и... зачитывалась по-новому... полученные первые (просто литературные) познания подтверждались уже приобретенными жизненными знаниями... Через некоторое время, как выразился в одной теме Alexandr-I, став "стареющим молодым человеком", и перечитывая собрание сочинений Достоевского, мои убеждения о том, что, действительно,

его романы созданы не для успокоения и усыпления; что они – не ответы, а вопросы; что Достоевский – это постоянное растравливание душевных ран, балансирование между святостью и низостью, которые неразделимы в каждом из нас.

еще глубже подтверждались...и, возвращаясь к теме оформления станции "Достоевская" именно в этой предполагающейся интерпретации, как никогда еще раз напомнит нам и нашим детям

чтобы человек никогда не был спокоен и уверен в отношении себя.

[kadzuo]

Сообщение от Ветка

Но никто не сможет отнять у меня право иметь своё мнение. Как, впрочем, и у Вас.

Почему на просьбу попытаться мыслить отвлеченными категориями, у всех и всегда возникает ощущение, что у них что-то отнимают? Уверяю Вас: в данном случае никто ничего ни у кого не отнимает (за ненадобностью оного).
"Восхититься" и "Оценить объективно/беспристрастно" - Вам разница не видна?

Сообщение от Ветка

И ценность книги я тоже определяю по тому, понравилась ли мне она, а не сколько народу её прочитало.

Повторю (с выделением основного): ценность книги в ее смысле. Кому-то нравится "Колобок", кому-то - труды Шопенгауэра. В "Колобке" больше смысла? Или речь все же об интеллектуальном "потолке" читающего?